JК
И один в поле воин :: Дольд-Михайлик Юрий Петрович
Страница: 12 из 140Вы знаете какой, герр оберст, ибо именно с этого момента, как мне позже говорил отец, он поддерживал с вами непосредственно радиосвязь и почтовую связь через нашу агентурную сеть.
— Абсолютно точно! — подтвердил оберст. — Связь между нами была теснейшая, и мы были довольны друг другом.
— В тысяча девятьсот тридцать четвёртом году отец, выполняя волю высшего начальства, добился перевода на Дальний Восток. В это время он уже принял русское подданство.
— Мне это известно.
— Но после переезда на Дальний Восток непосредственная связь с вами прервалась. Все связи поддерживались через известных вам особ. Бертгольд молча склонил голову.
— С тысяча девятьсот тридцать седьмого года я уже активно помогал отцу. Он научил меня шифровать донесения и расшифровывать получаемые инструкции.
— Очень легкомысленно со стороны такого опытного разведчика, как Зигфрид!
— Но согласитесь, герр оберст, у отца было слишком много работы и слишком мало помощников, — заступился за отца Генрих. — К тому же он воспитал меня истинным патриотом Германии, знал, что никакие обстоятельства не заставят меня выдать его тайны.
— Продолжайте, продолжайте! — поощрял оберст.
— Всё шло как нельзя лучше, но в тысяча девятьсот тридцать восьмом году случилось несчастье: чекисты напали на след, приведший их к явочной квартире, и арестовали агентов, которые могли выдать отца.
— Абсолютно точно! — подтвердил оберст. — Связь между нами была теснейшая, и мы были довольны друг другом.
— В тысяча девятьсот тридцать четвёртом году отец, выполняя волю высшего начальства, добился перевода на Дальний Восток. В это время он уже принял русское подданство.
— Мне это известно.
— Но после переезда на Дальний Восток непосредственная связь с вами прервалась. Все связи поддерживались через известных вам особ. Бертгольд молча склонил голову.
— С тысяча девятьсот тридцать седьмого года я уже активно помогал отцу. Он научил меня шифровать донесения и расшифровывать получаемые инструкции.
— Очень легкомысленно со стороны такого опытного разведчика, как Зигфрид!
— Но согласитесь, герр оберст, у отца было слишком много работы и слишком мало помощников, — заступился за отца Генрих. — К тому же он воспитал меня истинным патриотом Германии, знал, что никакие обстоятельства не заставят меня выдать его тайны.
— Продолжайте, продолжайте! — поощрял оберст.
— Всё шло как нельзя лучше, но в тысяча девятьсот тридцать восьмом году случилось несчастье: чекисты напали на след, приведший их к явочной квартире, и арестовали агентов, которые могли выдать отца.