И узре ослица Ангела Божия   ::   Кейв Ник

— О, доктор, доктор, я отчаялся… тяжкие грехи наши… неисчислимы…

Бесчувственные, злобные твари! Моя жена сошла с ума, соблазненная похотью!

Бесчувственная женщина! Порочная женщина. О жестокая, злая Ребекка! Как ты заблуждалась, думая, что, поскольку Бог… Хранитель наш… Утешитель наш… счел необходимым обесплодить чрево ее, лишить ее… недостойную, страсти, терзавшей ее… единственной ее надежды! «Не возжелай». А моя жена возжелала, и я возжелал, Док Морроу! И я возжелал!!!

Сардус снова замолчал, и доктор сперва нерешительно приблизился к нему, а затем, собравшись с духом, пересек с ребенком на руках захламленную темную комнату. Переложив ребенка на согнутую руку, доктор другой рукой взялся за шнур и поднял выцветшую и обтрепавшуюся штору. Сияние ясного дня, разрезанное на четыре части тонкой тенью оконной крестовины, подобно молнии озарило затхлое и зловонное помещение. Док Морроу сбил ударом кулака ржавую щеколду и с трудом поднял вверх разбухшую от воды фрамугу. Свежий ветер моментально заполнил помещение.

— Воздух, — наконец промолвил доктор. — Воздух и солнечный свет, чистый, как Сам Господь. В день сей даровал Он их нам, ибо счел нас достойными этой награды… Все, что дается нам, — от Господа, и Он же забирает у нас Свои дары, когда сочтет нас недостойными. Удовлетворимся дарованными нам чудесами и не будем блуждать во тьме, соблазненные надеждой наткнуться на чудеса не нам обетованные. Дыши, Сардус, дыши полной грудью! И взгляни, что я тебе принес!

Сардус прикрыл глаза грязной ладонью.