Идиот и малыш   ::   Шишкин Евгений

Публика санатория была отчасти постоянной, циклически наезжающей сюда притормозить ход хронической болезни, продолжить знакомства с благожелательным персоналом и утешиться целебным источником. Серафима Юрьевна слыла тут всезнающей старожилкой и во время столованья просвещала Зою о неписаных порядках санатория: о мелких взяточнических грешках медсотрудников, о тонкостях лечебных методик и, безусловно, о любовных похожденьицах "той дамочки за третьим столом от окна" и "того усача-военного, который хохочет на весь зал": Зоя бесстрастно наблюдала, как движутся узкие морщинистые губы Серафимы Юрьевны, как из-под желто-седой челки шныряют по сторонам ее неумолимые глаза, как зелено и нелепо блестят крупные фальшивые изумруды сережек в ее одряблых мочках, и оставляла интимно-сплетническую информацию без крохотного участия и словесной поддержки. Курортные романы, сомнительные развлечения, и болтовня об этом - решительно отсекались планами ее поездки: она здесь с единственной и четкой целью - лечиться и не допустить прогрессирующей формы заболевания; грязи, минеральные ванны, солярий, массаж, морской моцион, консультации специалистов, а для досуга - книга Жорж Санд и вязание розовой кофточки; спинку кофточки Зоя начала еще дома, а здесь намеревалась всю вещь закончить и вернуться назад в обновке. Соседка по комнате, белотелая, в родинках, тучная и рыхлая больнушка Ольга, у которой на первом счету шла своя болезнь, а на втором - средства от ее избавления, Зою вполне устраивала.