JК
Иду на грозу :: Гранин Даниил
Страница: 389 из 471 — Он мельком взглянул на Тулина, словно хотел в чем-то удостовериться, и заговорил еще спокойнее: — Мы наделали много глупостей, но принцип правилен. Аркадий Борисович, вы нашли ошибки и полагаете, что этим зачеркнули нашу работу. А я считаю, что вы поставили вопросы, на которые нужно ответить. Все равно кому-то придется на них ответить.
Он был снисходителен и добр. Казалось, он говорил им из будущего, где уже было точно известно, что из всего этого прорастет. Он не чувствовал себя одиноким. Наоборот, он был необходимостью, а все остальное случайностью. Он чувствовал себя свободным, свободным от Тулина, от боязни сказать что-то не то, помещать, напортить ему.
Он видел за окном небо, слепящее знойной белизной, на бульваре сгорали молодые тополя, сухая земля гудела под ногами прохожих, как бубен. А под Старой Руссой, писала сестра, поля затопило, гнила картошка и шли дожди, дожди.
Он остался один, но зато он мог делать то, что хотел.
Голицын попросил дать Крылову несколько дней. Может быть, внимательно изучив материал на основе работы комиссии, Крылов не будет настаивать.
— Мы обязаны предоставить ему эту возможность, — с рыцарским великодушием заключил он.
Его поддержал Чиркаев. Опросив всех членов комиссии, Лагунов сказал, что он готов сделать все, если выяснятся какие-то обстоятельства в пользу этой работы, но сейчас он, как председатель комиссии, вынужден, считаясь с большинством, настаивать на прекращении работ и закрытии темы.
Он был снисходителен и добр. Казалось, он говорил им из будущего, где уже было точно известно, что из всего этого прорастет. Он не чувствовал себя одиноким. Наоборот, он был необходимостью, а все остальное случайностью. Он чувствовал себя свободным, свободным от Тулина, от боязни сказать что-то не то, помещать, напортить ему.
Он видел за окном небо, слепящее знойной белизной, на бульваре сгорали молодые тополя, сухая земля гудела под ногами прохожих, как бубен. А под Старой Руссой, писала сестра, поля затопило, гнила картошка и шли дожди, дожди.
Он остался один, но зато он мог делать то, что хотел.
Голицын попросил дать Крылову несколько дней. Может быть, внимательно изучив материал на основе работы комиссии, Крылов не будет настаивать.
— Мы обязаны предоставить ему эту возможность, — с рыцарским великодушием заключил он.
Его поддержал Чиркаев. Опросив всех членов комиссии, Лагунов сказал, что он готов сделать все, если выяснятся какие-то обстоятельства в пользу этой работы, но сейчас он, как председатель комиссии, вынужден, считаясь с большинством, настаивать на прекращении работ и закрытии темы.