Иммануил Великовский   ::   Деген Ион

Снова профессора, несогласные с теорией Великовского, заявляли, что впечатление зависит не столько от того, что он излагает, – хотя, конечно, знаний у этого человека хватило бы на десяток профессоров, – сколько от того, как он это преподносит. Трудно понять, в чем именно заключается волшебная сила его речи, несмотря на непреодолимый русский акцент.

Отношения между Великовским и Гессом претерпели существенную эволюцию – от взаимной симпатии двух интеллигентных людей до дружбы, несмотря на то, что оба исповедовали различные философские концепции. Без громких слов и жестов Гесс снова продемонстрировал, что значит быть другом.

С интересом и нетерпением Принстон ожидал публичную дискуссию между Великовским и Колином Питтендраем по поводу дарвиновской теории эволюции. Несколько лет назад Питтендрай, профессор биологии Принстонского университета, пришел в гости к Великовскому.

Питтендрай признался коллегам, что, несмотря на диаметрально противоположные позиции в биологии, он не может устоять перед уникальным интеллектом Великовского, перед огромным запасом знаний и личным обаянием этого необычного человека. Конечно, он не согласен с ним, но общение с Великовским доставляет ему огромное удовольствие.

Противникам, встречающимся за шахматной доской, вовсе не нужна общность мировоззрения, чтобы насладиться встречей.

Сейчас профессор Питтендрай поставил условие: во время дискуссии Великовский не должен приводить проблему вымерших видов животных как аргумент против дарвиновской теории. «Помилуйте, – говорил Великовский, – но это подобно состязанию на ринге двух боксеров, у одного из которых связаны руки».