Страница:
248 из 254
Да стой же прямо, пьяный бездельник! Направо, кругом — марш!
Он повесил барабан через плечо, сунул флейту в руку Лью, и оба пошли, исполняя какую-то смесь боевых маршей.
Как верно сказал Лью, некоторые солдаты «Передового и Тыльного» возвращались униженные и мрачные, подгоняемые ругательствами и ударами офицеров. Их красные мундиры мелькали уже в начале долины и над ними блестели штыки. Но между этой неровной, колеблющейся линией и врагами было ровное пространство, усеянное телами раненых и трупами убитых. Афганцы, по свойственной им подозрительности, опасались, что за быстрым отступлением скрывалась ловушка, и потому не двигались с места.
Музыка оглашала долину; и мальчики шли плечо к плечу, причём Джекин бил в барабан изо всех сил. Флейта заливалась, и жалобные звуки её неслись к гуркасам.
— Идите, собаки! — бормотал Джекин. — Для кого же мы играем?
Лью устремил взгляд вперёд и маршировал, как на большом параде.
И злой насмешкой звучал напев старой боевой песни о подвигах Александра, Геркулеса, Гектора и Лизандра.
Громкие рукоплескания неслись с позиции гурков, одобрительно ревели горцы, но ни одного выстрела не раздалось ни со стороны англичан, ни со стороны афганцев. А две маленькие красные точки двигались все вперёд по направлению к неприятельскому фронту.
Солдаты «Передового и Тыльного» густой массой столпились у входа в долину. Бригадный командир наблюдал с высоты в безмолвной ярости. И все никакого движения со стороны неприятеля. Казалось, день остановился, смотря на детей.
|< Пред. 246 247 248 249 250 След. >|