Индийские рассказы   ::   Киплинг Редьярд Джозеф

Только женщинынизшего класса спят на крышах домов. Какое мучение должно быть в закрытых ставнями зананах, где ещё мерцают лампы? Внизу, во дворе, раздаются шаги. Это муэдзин — верный служитель; но он должен был подняться часом раньше, чтобы напомнить верным о том, что молитва лучше сна — сна, который не хочет сойти на город.

Муэдзин возится одно мгновение с дверью одного из минаретов, потом исчезает, и звук, похожий на рёв быка — великолепный, громовой бас, — указывает, что он достиг верхушки минарета. Возглас этот должен донестись до берегов обмелевшей Рави! Во дворе он почти невыносим. Облако проносится, и муэдзин вырисовывается чёрным силуэтом на небе, с руками, приложенными к ушам; широкая грудь его вздымается от глубокого вдоха: «Аллах хо Акбар»; потом наступает пауза; другой муэдзин, где-то в стороне Золотого Храма, подхватывает призыв: «Аллах хо Акбар». Снова и снова; четыре раза подряд. С дюжину людей уже поднялись со своего ложа. «Я свидетельствую, что нет Бога, кроме Бога», — что это за чудесный крик, это исповедание веры, заставляющее людей десятками подыматься в полночь со своего ложа! Ещё раз он громовым голосом произносит ту же фразу, дрожа от силы своего собственного голоса. Потом в воздухе, вблизи и вдали, раздаётся: «Мохаммет — Пророк Бога». Он словно бросает вызов отдалённому горизонту, где летняя молния играет и сверкает, словно обнажённая сабля. Все муэдзины в городе повторяют возглас; на кровлях домов некоторые из обитателей становятся на колени.