JК
Интерлюдия. Последнее лето Форсайта :: Голсуорси Джон
Страница: 10 из 66Её, несомненно, привело сюда какое-то воспоминание, и она не собиралась выпутываться банальными объяснениями.
— Не подпускайте собаку близко, — сказал он, — у неё мокрые лапы. Эй ты, сюда!
Но пёс Балтазар подошёл к гостье, и она опустила руку и погладила его по голове. Старый Джолион быстро сказал:
— Я вас видел недавно в опере; вы меня не заметили.
— О нет, заметила.
Он услышал в этом тонкую лесть, как будто она добавила: «Неужели вы думаете, что вас можно не заметить?»
— Они все в Испании, — сказал он Отрывисто. — Я здесь один, ездил в Лондон послушать оперу. Раволи хороша. Вы коровник видели?
В эту минуту, полную неизъяснимой тайны и даже душевного волнения, он инстинктивно двинулся к этому кусочку собственности, и она пошла рядом с ним. Стан её чуть покачивался на ходу, как у изящных француженок; её платье было лиловато-серое. Он разглядел две-три серебряные нити в янтарного цвета волосах — странно, такие волосы, и тёмные глазе, и тёплая бледность лица. Неожиданный, искоса брошенный взгляд этих бархатисто-карих глаз смутил его. Казалось, он возник где-то глубоко, чуть не в Другом мире или во всяком случае у женщины, которая в Том мире живёт только наполовину. И он сказал машинально:
— Где вы теперь живёте?
— У меня квартирка в Челси [4] .
Он не хотел знать, что она делает, ничего не хотел знать; но, наперекор ему, вырвалось слово:
— Одна? Она кивнула. Ему стало легче.
— Не подпускайте собаку близко, — сказал он, — у неё мокрые лапы. Эй ты, сюда!
Но пёс Балтазар подошёл к гостье, и она опустила руку и погладила его по голове. Старый Джолион быстро сказал:
— Я вас видел недавно в опере; вы меня не заметили.
— О нет, заметила.
Он услышал в этом тонкую лесть, как будто она добавила: «Неужели вы думаете, что вас можно не заметить?»
— Они все в Испании, — сказал он Отрывисто. — Я здесь один, ездил в Лондон послушать оперу. Раволи хороша. Вы коровник видели?
В эту минуту, полную неизъяснимой тайны и даже душевного волнения, он инстинктивно двинулся к этому кусочку собственности, и она пошла рядом с ним. Стан её чуть покачивался на ходу, как у изящных француженок; её платье было лиловато-серое. Он разглядел две-три серебряные нити в янтарного цвета волосах — странно, такие волосы, и тёмные глазе, и тёплая бледность лица. Неожиданный, искоса брошенный взгляд этих бархатисто-карих глаз смутил его. Казалось, он возник где-то глубоко, чуть не в Другом мире или во всяком случае у женщины, которая в Том мире живёт только наполовину. И он сказал машинально:
— Где вы теперь живёте?
— У меня квартирка в Челси [4] .
Он не хотел знать, что она делает, ничего не хотел знать; но, наперекор ему, вырвалось слово:
— Одна? Она кивнула. Ему стало легче.