Страница:
16 из 231
При виде этой сцены юный, честолюбивый идумей Ирод положил в своей душе завет, что и он будет царем Иудеи, Самарии и Галилеи, во что бы то ни стало.
— По рекам крови и по грудам трупов дойду до царского трона...
Теперь Клеопатра, приблизившись к жрецам, державшим сноп пшеницы и золотой серп, взяла последний из рук жреца и срезала несколько колосьев пшеницы, сколько могла захватить ее маленькая ручка. Морда Аписа жадно потянулась к этой горсти сочного корма. «А! Теперь-то дадут! Весь сноп дадут!» — казалось, говорили его повеселевшие глаза. И ему дали, и он жадно жевал сочные, зрело налившиеся колосья пшеницы.
— Бог принял жертву! — пронесся радостный говор в толпе. — Апис-Озирис кушает... Урожай пшеницы будет обильным.
— Слава великому Апису-Озирису! Слава новому фараону — царице Клеопатре! — кричали египтяне.
— Слава сенату и народу римскому! — возглашали воины Цезаря. — Слава великому триумвиру Юлию Цезарю!
«И мне так будут кричать иудеи и самаряне!» — думал Ирод, жадно внимая этим кликам.
III
Хотя Ирод был родом идумей, однако он при всей своей молодости играл очень влиятельную роль в управлении Иудеей.
В то время, когда начинается наше повествование (48—49 гг. до Христа), Иудея была обуреваема внутренними смутами. Цари ее, потомки славных Маккавеев, если чем и прославились, то только своей бездарностью и злодеяниями.
|< Пред. 14 15 16 17 18 След. >|