Ирод   ::   Мордовцев Даниил Лукич

— Аминь! — разом проговорили члены синедриона.

Малих незаметно переглянулся с Рамехом, немым взором спрашивая, тот ли кубок поставил он перед Антипатром. Тот понял немой вопрос и отвечал едва заметным наклонением головы, скорее глазами.

Слуги между тем перед каждым гостем поставили обильные яства.

Гиркан встал и, воздеянием рук призывая на пир и на пирующих благословение Божие, сказал торжественно, как первосвященник.

— Примите и ядите — это суть яства, предлагаемые вам от чистого моего сердца.

Мариамма тем временем разлила вино по чашам.

— Пейте от чаш ваших, вино это да веселит сердца ваши!.. — снова возгласил Гиркан.

— Аминь! — отвечали ему разом все гости.

Малих и Рамех, казалось, не глядели на Антипатра, а между тем жадно следили за каждым его движением. Вот он взял небольшой хлебец, разломил его, часть положил на прежнее место, а другую, держа в левой руке, правою потянулся к овечьим почкам с красным перцем и стал есть с видимым удовольствием... «Как он долго жует!» — казалось, говорил взор Малиха Рамеху... Еще взял почку, еще... Что-то говорит раби Авталиону... Что ж он не пьет?.. Но вот раби Авталион потянулся к своей чаше — пьет и ставит чашу на стол. А Антипатр все не пьет! И это после перцу! Все пьют, а он не пьет.

Мариамма, словно золотистый мотылек, порхает вдоль стола, заглядывает в чаши гостей и подливает вина, где хоть немного уже отпито. Подходит и к Антипатру, но его чаша и не тронута.

И все еще не пьет!..