Страница:
72 из 231
Не то я усматривал в юных идумеях — в Фазаеле и Ироде: у них — мировая душа.
— Я рад это слышать, — сказал Антоний. — Я сам то же думал. А потому, именем сената и народа римского я, дуумвир Марк Антоний, сыновей идумея Антипатра, Фазаеля и Ирода, назначаю тетрархами над всей Иудеей. Акт этого назначения я сегодня же отправляю в сенат для внесения его в Капитолий на хранение вместе с другими государственными актами.
Гиркан, Фазаель и Ирод благодарили дуумвира и клялись в неизменной верности Риму.
— Кто еще там ожидает аудиенции? — обратился Антоний к Мессале, отпуская Гиркана, Фазаеля и Ирода.
— Ожидают приема иудей Антигон, сын Аристовула, последнего царя Иудеи, парфянин Пакор, сын престарелого царя Парфии со своим сатрапом Варцафарпом, аравитянин Малих, царь Петры, а также депутаты из Тира, Сидона и Пергама, — отвечал Мессала.
— Первыми я приму дерзких парфян, — залитые золотом уста Красса вопиют о мщении.
X
После приема у Антония произошло нечто, чего никто не ожидал, что оказалось роковым для всей последующей бурной жизни Ирода.
— Сын мой Ирод, — сказал ему Гиркан, — на твои сильные руки Всевышний возложил судьбы Иудеи и мою собственную судьбу. Чтобы еще больше скрепить узы, связавшие тебя со мною, я отдаю тебе самое дорогое, что осталось мне в жизни, это мою драгоценную жемчужину Мариамму, отдаю тебе в жены, а с нею даю тебе еще одного брата, Аристовула. Бери их... люби их...
Старик заплакал.
|< Пред. 70 71 72 73 74 След. >|