Искуситель (часть 2)   ::   Загоскин М Н

Это настоящий хор демонов! Не помню, сколько времени продолжалось это пение, только под конец отуманенная вином голова моя совершенно отяжелела, все предметы начали двоиться в глазах, лица, гостей казались мне попеременно то черными, то белыми - одним словом, я находился в какомто полусонном состоянии, в котором ложь и истина поминутно сменяют друг друга: то вместо потолка я видел над собою чистое, покрытое звездами небо, то люстра превращалась в огромную У .человеческую голову, усыпанную сверкающими глазами, я чувствовал, однако ж, и это был не обман, что Виржини Одержала в своей руке мою руку, а итальянка шептала мне нa ухо слова любви, которые, несмотря на мою опьянейлость, казались для меня весьма понятными. Вдруг кто-то Накричал:

- Да, да! Пора плясать! - Плясать, плясать! повторили все гости. Цыгане собрались в кучу, пошептали меж собою и почти наасильно вытолкнули вперед плясуна в бархатном черном у полукафтанье. Лицо его показалось мне знакомым. Вот одна молодая цыганка затянула плясовую песню, хор подхватил, она притопнула ногою, задрожала, закинула назад голову и с визгом вылетела из толпы. Ну!.. Пошла писать! - закричал русский барин, при прыгивая на своем стуле.

И подлинно пошла писать! Если есть что-нибудь безумнее разгульной цыганской песни, так это их пляска. Пред ставьте себе сумасшедших или укушенных тарантулом, ко торые под звуки самой буйной, заливной песни не пляшут, а беснуются, представьте себе женщину, забывшую весь стыд, упившуюся вином и сладострастием вакханку, в ней - по выражению простого народа - все косточки пляшут.