Испытатели   ::   Горький Максим

- Тогда он, точно гость, взял стул, особенно крепко сел на него, упёрся ладонями в колени и сразу заговорил, точно - глупое сравнение - на волынке заиграл, у волынки есть такая большая глуховатая дудка, как фагот.

- "Ты думаешь, барин, если я убил, так я - зверь? Нет, я не зверь, и если ты почуял это, так я тебе расскажу судьбу мою".

- И - рассказал спокойно, обречённо, так, как убийцы не говорят о себе, - не оправдываясь, не пытаясь разжалобить.

Следователь говорил очень медленно и невнятно, его шершавые губы, покрытые серой какой-то чешуёй, шевелились с трудом, он часто облизывал их тёмным языком, закрывая глаза.

- Мне хочется вспомнить его подлинные слова. В них была особенная значительность. Слова поражающие... Этот его жалостливый взгляд на меня тоже подавлял. Поймите: не жалобный, а - жалостливый. Он - меня жалел. Хотя я тогда был ещё здоров...

- Первый раз он убил при таких условиях: осенью, вечером вёз с пристани сахарный песок в мешках и заметил, что сзади воза идёт человек, распорол мешок, черпает сахар горстью и ссыпает его в карманы себе, за пазуху, Меркулов бросился на него, ударил по виску - человек упал.

- "Ну, я его ещё ногой пнул и поправляю распоротый мешок, а человек этот под ногами у меня лежит вверх лицом, глаза вытаращены, рот раскрыт. Стало мне страшно, присел на корточки, взял его за голову, а она, тяжеленная, как гиря, перекатывается у меня с ладони на ладонь, и глаза его будто подмигивают, а из носу кровь течёт, руки мои мажет. Вскочил я, кричу: "Батюшки, убил!"

- Отправили Меркулова в полицию, потом - в тюрьму.