История моей жизни   ::   Казанова Джованни

Он велел было Лоренцо сходить к нему домой за обедом, постелью и всем необходимым, но тот отвечал, что об этом они поговорят завтра.

Жид этот был вертопрах, невежда, болтун и глупец, понимавший только в своем ремесле; для начала он поздравил меня с тем, что именно меня, и никого другого, избрали ему в товарищи. Вместо ответа я предложил ему половину своего обеда, но он отказался, говоря, что ест лишь чистую пищу и подождет славного домашнего ужина.

— И когда вы намерены ужинать дома?

— Нынче вечером. Вы сами видели: когда я спросил свою постель, мне отвечали, что об этом разговор будет завтра. Ясно как день, это значит, что мне нет нужды в постели. Или вы полагаете, что такого человека, как я, могут оставить без пищи?

— Со мной обошлись точно так же.

— Пусть так; но меж нами есть некоторое различие; и, между нами говоря. Государственные инквизиторы дали маху, что велели меня арестовать, и теперь, должно быть, в затруднении, как исправить свою ошибку.

— Быть может, они назначат вам пенсию: такого человека, как вы, надобно беречь.

— Очень справедливое суждение. Нет на бирже маклера, который бы приносил больше пользы, чем я, для торговли в нашем государстве, и пятеро Мудрецов получили от советов моих немалую выгоду. То, что меня посадили в тюрьму — событие необычайное, но вам повезло, для вас это удача.

— Удача? Для меня? Каким образом?

— И месяца не пройдет, как я вас отсюда вытащу. Я знаю, с кем поговорить и как поговорить.