JК
Истребители :: Ворожейкин Арсений Васильевич
Страница: 368 из 389А Трубаченко? — встревожился я, подумав, не стряслось ли что с ним.
— Уехал в Москву.
— Все авиационное руководство сменилось, — заметил Борзяк, — начиная с полков и выше.
— Сменились даже и некоторые командиры эскадрилий, — пояснил Гринев. — Только вот не пойму: почему Красноюрченко назначили комэском. Его бы нужно за то, что он сбил СБ, судить.
— Ну, Коля, ты чепуху мелешь! Ивана Ивановича я знаю хорошо, он достоин этой должности. За ошибку получил что полагается…
7
В середине дня стало тепло, как летом.
От безделья в голове какая-то вялость, клонило в сон. Гринев, разомлевший на солнышке, сладко прикорнул на сене. Борзяк, проявляя заботу о командире, велел телефонисту с аппаратом уйти от палатки командного пункта подальше. Соблазненный примером Гринева, я тоже прилег.
Теперь мы научились отдыхать и в тревожной обстановке. Во всяком случае, ожидание вылета не мешало этому, как прежде.
Разбудил меня голос Гринева. Обращаясь к начальнику штаба, он говорил:
— Чует мое сердце, что-то произойдет сегодня. Поговори с Хамар-Дабой, узнай, что делается на фронте.
Борзяку сообщили, что в воздухе идут мелкие стычки с противником. Большая группа японских истребителей приближается к линии фронта, наши уже вылетели ей наперехват.
— Я говорил, что будет работенка! — воскликнул Гринев, вскакивая на ноги.
К Халхин-Голу, откуда доносился треск пулеметов и рев моторов, мимо нашего аэродрома пронеслась группа И-16.
— Уехал в Москву.
— Все авиационное руководство сменилось, — заметил Борзяк, — начиная с полков и выше.
— Сменились даже и некоторые командиры эскадрилий, — пояснил Гринев. — Только вот не пойму: почему Красноюрченко назначили комэском. Его бы нужно за то, что он сбил СБ, судить.
— Ну, Коля, ты чепуху мелешь! Ивана Ивановича я знаю хорошо, он достоин этой должности. За ошибку получил что полагается…
7
В середине дня стало тепло, как летом.
От безделья в голове какая-то вялость, клонило в сон. Гринев, разомлевший на солнышке, сладко прикорнул на сене. Борзяк, проявляя заботу о командире, велел телефонисту с аппаратом уйти от палатки командного пункта подальше. Соблазненный примером Гринева, я тоже прилег.
Теперь мы научились отдыхать и в тревожной обстановке. Во всяком случае, ожидание вылета не мешало этому, как прежде.
Разбудил меня голос Гринева. Обращаясь к начальнику штаба, он говорил:
— Чует мое сердце, что-то произойдет сегодня. Поговори с Хамар-Дабой, узнай, что делается на фронте.
Борзяку сообщили, что в воздухе идут мелкие стычки с противником. Большая группа японских истребителей приближается к линии фронта, наши уже вылетели ей наперехват.
— Я говорил, что будет работенка! — воскликнул Гринев, вскакивая на ноги.
К Халхин-Голу, откуда доносился треск пулеметов и рев моторов, мимо нашего аэродрома пронеслась группа И-16.