Исход   ::   Юрис Леон

Что еще не рухнуло, то горит, — сказал он.

— С подпольем связь установлена?

— Связь мы установили, но они нам не помогут. У нас теперь не будет ни продовольствия, ни воды, ни боеприпасов Рассчитывать надо только на то, что у нас под руками. Наши коммуникации разрушены. Короче, друзья, мы больше не можем воевать по плану. Отныне каждый бункер сам себе хозяин. Попытаемся держать связь со штабом через посыльных, но, когда немцы опять пойдут в наступление, будем действовать против них самостоятельно, кто как сумеет.

— А сколько мы сможем продержаться, Мундек? Из всей группы нас осталось всего человек тридцать, и на всех десяток пистолетов и шесть винтовок.

Мундек улыбнулся.

— Вся Польша продержалась двадцать шесть дней. Мы и так уж бьемся дольше.

Он расставил охрану, раздал остатки пищи и назначил маршрут для утреннего патруля.

Ривка, одна из девушек, взяла в руки потрепанный аккордеон и стала наигрывать грустную мелодию. В сыром, вонючем бункере, на глубине трех метров под землей, последние оставшиеся в живых «Искупители» неумело запели песню, которую разучили еще в детстве. В песне говорилось о прекрасной земле Галилея, о пшенице на ее полях, которую колышет ветер. В бункере варшавского гетто они пели о полях, которые — они это хорошо понимали — никто из них уже не увидит.

— Тревога! — крикнул наверху караульный, заметив одинокую тень, которая приближалась со стороны горящих развалин.