JК
Исход :: Юрис Леон
Страница: 764 из 849Пока спешно прокладывали временный водопровод, эти цистерны спасли горожанам жизнь.
Так шел месяц за месяцем. А Иерусалим по-прежнему не сдавался. Бои велись за каждый дом. Мужчины, женщины и дети сражались с таким презрением к смерти, что казалось, их никогда не удастся сокрушить.
При одной мысли об Иерусалиме у Давида Бен Ами сердце обливалось кровью. Он открыл глаза.
— Почему ты не спишь? — спросил он Иордану.
— Высплюсь, когда ты уйдешь.
Он поцеловал ее и сказал, что любит ее.
— О, Давид… мой Давид!
Попросить бы его отказаться от этого смертельного задания, зарыдать бы, сказать, что если с ним что-нибудь случится, то ей незачем будет жить… Но она держалась. Один из шести его братьев погиб в кибуце Нирим, в бою с египтянами, другой умирал от ран, полученных при попытке прорваться в Негбу. Третий брат — Нахум вместе с другими маккавеями сражался в Старом городе…
Давид слышал, как гулко бьется сердце Иорданы.
— Давид, любовь моя! — шептала она.
В Старом городе арабская чернь при поддержке солдат легиона уничтожала синагоги, еврейские дома подвергались разграблению.
Хагана и маккавеи, защищаясь, отступали все дальше, и наконец в их руках осталось всего два дома, один из них — знаменитая синагога Хурва. Выбить их из Старого города было для арабов делом нескольких дней.
Рассвет разбудил Иордану. Она потянулась в постели и протянула руку к Давиду. Его не было.
Она в испуге открыла глаза и увидела, что Давид стоит около нее.
Так шел месяц за месяцем. А Иерусалим по-прежнему не сдавался. Бои велись за каждый дом. Мужчины, женщины и дети сражались с таким презрением к смерти, что казалось, их никогда не удастся сокрушить.
При одной мысли об Иерусалиме у Давида Бен Ами сердце обливалось кровью. Он открыл глаза.
— Почему ты не спишь? — спросил он Иордану.
— Высплюсь, когда ты уйдешь.
Он поцеловал ее и сказал, что любит ее.
— О, Давид… мой Давид!
Попросить бы его отказаться от этого смертельного задания, зарыдать бы, сказать, что если с ним что-нибудь случится, то ей незачем будет жить… Но она держалась. Один из шести его братьев погиб в кибуце Нирим, в бою с египтянами, другой умирал от ран, полученных при попытке прорваться в Негбу. Третий брат — Нахум вместе с другими маккавеями сражался в Старом городе…
Давид слышал, как гулко бьется сердце Иорданы.
— Давид, любовь моя! — шептала она.
В Старом городе арабская чернь при поддержке солдат легиона уничтожала синагоги, еврейские дома подвергались разграблению.
Хагана и маккавеи, защищаясь, отступали все дальше, и наконец в их руках осталось всего два дома, один из них — знаменитая синагога Хурва. Выбить их из Старого города было для арабов делом нескольких дней.
Рассвет разбудил Иордану. Она потянулась в постели и протянула руку к Давиду. Его не было.
Она в испуге открыла глаза и увидела, что Давид стоит около нее.