Исход   ::   Юрис Леон

Она не отдавала себе отчета, что именно тревожит ее. Неужели та самая американская совесть, о которой говорил Бен Канаан? Она жалела о своем антиеврейском взрыве.

Как-то она спросила, кстати, несколько неуклюже, когда Марк собирается встретиться с Ари. В другой раз Китти тоже довольно неловко намекнула, что было бы хорошо съездить в Фамагусту. Затем она опять рассердилась на себя и решила вовсе не думать больше об этом Бен Канаане.

На третий день Марк услышал, как она беспокойно ходит взад и вперед по своей комнате.

Наконец Китти уселась в темноте в жесткое кресло и, закурив сигарету, решила разобраться в своих чувствах.

Ее не прельщала перспектива быть втянутой против своей воли в странный мир Бен Канаана. Она всегда была трезвой, даже расчетливой. «Китти такая умница», — говорили про нее.

Влюбившись в Тома Фремонта и решив заполучить его, она действовала по хорошо обдуманному плану. Потом разумно вела хозяйство, разумно стряпала, разумно планировала расходы. Китти даже наметила, что их дочь должна родиться весной — тоже из вполне разумных соображений. Она заглушала все свои порывы ради хорошо обдуманных решений.

Что же случилось с ней в эти последние два дня? Какой-то странный человек явился непонятно откуда, наговорил еще более странных слов. Китти видела перед собой жесткое, красивое лицо Бен Канаана, его пронзительный взгляд, читающий в ее душе, как в открытой книге, словно смеясь над нею. Она вспомнила свои ощущения, когда танцевала с ним.