JК
Итоги тринадцатой пятилетки :: Екимов Борис
Страница: 8 из 22А Коньков за осень и весну порядок навел. Будет прок.
Дай Бог!.. Ночью, как всегда это бывает после долгой дневной дороги, снилась мне та же задонская земля в июньском цвете. Ковыль, чабер и, конечно, высокая густая пшеница и сладкие пахучие травы. А еще снились задонские хутора. Не мертвые, а живые: Зоричев, Липологоловский, Осинологовский, Тепленький да Малый Набатов. Но это были лишь сладкие сны.
Ныне это сплошная агония: на колхозных, на совхозных руинах кое-кто еще порой шевелится, не получая зарплаты, а добывая ее натурой: зерном, соломой, теленком, парой досок, колесом от трактора, пятью листами шифера с крыши пустующей молочнотоварной фермы, кирпичной стеной от нее же (разбить, отвезти на свой двор, там пригодится). Скотину всю вырезали, или подохла она от бескормицы, земля - в бурьянах. 70 тысяч гектаров земли было в "Голубинском", 50 тысяч овец, 5 тысяч крупного рогатого скота. Теперь - пустые базы, миллиардные долги и вывеска на двухэтажной конторе. Все, конец совхозу. Но не всякому.
На этой же задонской земле, полсотни километров по асфальту отмерь, а напрямую - поближе, такие же хутора: Лобакин, Киселев, Второй Попов. Они входят в колхоз имени Ленина; председатель - Иван Варфоломеевич Петров. Первое, что удивит приезжего человека, - колхозная контора: неказистое приземистое здание давнишней постройки.
Уже привыкли мы к другим правлениям - двухэтажным, с широкими лестницами, просторными кабинетами.
Дай Бог!.. Ночью, как всегда это бывает после долгой дневной дороги, снилась мне та же задонская земля в июньском цвете. Ковыль, чабер и, конечно, высокая густая пшеница и сладкие пахучие травы. А еще снились задонские хутора. Не мертвые, а живые: Зоричев, Липологоловский, Осинологовский, Тепленький да Малый Набатов. Но это были лишь сладкие сны.
Ныне это сплошная агония: на колхозных, на совхозных руинах кое-кто еще порой шевелится, не получая зарплаты, а добывая ее натурой: зерном, соломой, теленком, парой досок, колесом от трактора, пятью листами шифера с крыши пустующей молочнотоварной фермы, кирпичной стеной от нее же (разбить, отвезти на свой двор, там пригодится). Скотину всю вырезали, или подохла она от бескормицы, земля - в бурьянах. 70 тысяч гектаров земли было в "Голубинском", 50 тысяч овец, 5 тысяч крупного рогатого скота. Теперь - пустые базы, миллиардные долги и вывеска на двухэтажной конторе. Все, конец совхозу. Но не всякому.
На этой же задонской земле, полсотни километров по асфальту отмерь, а напрямую - поближе, такие же хутора: Лобакин, Киселев, Второй Попов. Они входят в колхоз имени Ленина; председатель - Иван Варфоломеевич Петров. Первое, что удивит приезжего человека, - колхозная контора: неказистое приземистое здание давнишней постройки.
Уже привыкли мы к другим правлениям - двухэтажным, с широкими лестницами, просторными кабинетами.