Иван Савич Поджабрин   ::   Гончаров Иван Александрович

Она сначала зажимала уши, кричала, потом не зажимала ушей и не кричала, но зато ничего неотвечала, так что Ивана Савича брало зло. Он решился заговорить о любви к ней. Для этого-то он и пересел рядом, чтобы, в случае неблагосклонного приема своих объяснений, избегнуть грозных взоров оскорбленной добродетели.

- Прасковья Михайловна! - сказал он.

- Чего изволите?

- Вы... бывали влюблены?

- Что вы это? опомнитесь: ведь я девушка.

- Так что же? разве девушки не влюбляются?

- Не должны! - сказала она строго, - пока ни за кого не помолвлены.

А сама так и сновала иглой, то вверх, то вниз.

- Да ведь любовь иногда не ждет помолвки.

- Об этом и думать не должно! - сказала она.

- Ну да неужели вам никто не нравился?

Молчание.

- Прасковья Михайловна!

- Чего изволите?

- Неужели вы не любили никогда?

Молчание.

"Экая дубина! - подумал Иван Савич, - хоть бы что-нибудь... хотя бы плюнула. Брякнуть ей о писаре разве? да нет, подожду, еще что будет".

- А я думал... - начал он, - я надеялся, что, может быть... я удостоюсь... что постоянная моя внимательность будет награждена...

- Что это сегодня как будто на вас нашло? - сказала она. - Бог знает что вы говорите! Не пора ли вам домой? десятый час.

- Зачем мне домой! что я там стану делать?

- Заниматься науками.

- Нет-с, я не уйду, пока не выскажу... всего... я... вы... мы... знаете, Прасковья Михайловна, любовь двух душ есть такая симпатия... это, так сказать, жизненный бальзам.