Иванов и Рабинович, или Ай гоу ту Хайфа!   ::   Кунин Владимир

Василий посмотрел ему во след, покачал головой:

— Ну, шлемазл, мать твою! Ну, что с тебя взять, выкрест?..



КАК ТЯЖЕЛЫЙ ФИЗИЧЕСКИЙ ТРУД ВЛИЯЕТ НА СЕМЕЙНУЮ ЖИЗНЬ



После ужина Клавка вышла из ванной в коротком соблазнительном пеньюарчике. В коридоре перед зеркалом опрыскала себя духами, кокетливо распушила волосы и только после этого открыла дверь в комнату:

— Зайчик! Я готова к употреблению!..

На диване-кровати глубоким и тяжелым сном спал разметавшийся, измученный за день, Арон. Его могучий храп вздыбливал тонкие занавески на окнах и заставлял позвякивать подвески на чешской люстре.

— Ты же обещал, зайчик… — растерянно проговорила Клавка. — Ведь сколько уже дней…

Чудовищный храп Арона был ей ответом. Клавка опустилась на стул у дверей и горько заплакала…

Точно в такой же квартире, но на другом конце города, Ривка в постели хлопотала над бесчувственным от усталости Ваське.

— Ну, и что? И в чем трагедия? Ну, устал мой мальчик… Ну, не стоит у маленького! Так он сейчас у всех плохо стоит. Даже у иностранцев. А вот мой Васечка отдохнет — мы им всем покажем! Да? Лежи, лежи, котик, не расстраивайся. Я тебе сама все сделаю в лучшем виде…

Снова шиномоятажная мастерская. Вечер.

Снова дырявые камеры, рваные покрышки, погнутые диски, очередь клиентов с автомобилями…

Грохочет шикомонтажный станок, воет компрессор. Арон работает один — мокрый, грязный, усталый.

В мастерскую заглянул председатель кооператива:

— Притормози, Иванов.