Иванов и Рабинович, или Ай гоу ту Хайфа!   ::   Кунин Владимир

 — Нет, чтобы нам, настоящим русским людям, собраться бы с духом, вспомнить наше славное прошлое, да устроить по всей нашей нищей стране полсотни показательных еврейских погромов — то-то зажили бы! И сытно, и счастливо!..

Первый помощник выпрямился, одернул на себе синюю курточку:

— Борис Борисович! Считаю себя обязанным предупредить вас, что по возвращении в Ленинград я буду вынужден…

— Пишите, пишите, — сказал капитан. — Страна, воспитанная в традициях Павлика Морозова, в повальном доносительстве, не может сразу отказать своим верным сынам в возможности нагадить в карман ближнему. Пишите. Я же помню, сколько вы писали во все концы, чтобы наше корыто не переименовали в «Академик Сахаров». Пишите, но если нас с вами после этого уволят из пароходства, то я со своим дипломом смогу хоть детишек по Неве катать на речном трамвайчике, а вот что вы-то будете делать со своим высшим партийным образованием?

— Я могу идти? — напряженно спросил первый помощник.

— Идите, — равнодушно сказал капитан и закричал громовым голосом на все судно: Боцмана ко мне!!!

Примчался боцман — здоровенный молодой полуголый парняга в стираных-перестиранных джинсах и с каскеткой на голове. Вытянулся перед капитаном в струнку:

— Слушаю, Борис Борисович!

Капитан вытащил из нагрудного кармана рубашки небольшое портмоне, порылся в нем, оставил себе несколько однои пятидолларовых бумажек, а двадцатидолларовую купюру протянул боцману:

— Двадцатник передай этим чудакам.