Иванов и Рабинович, или Ай гоу ту Хайфа   ::   Кунин Владимир

В спасательном жилете уштурвала... Со здоровенной меч-рыбой... В плавках и ожерелье из неведомых тропических цветов...

Только на одном фото совсем молоденький Марксен Иванович был в зимней шапке с военно-морским "крабом", в унтах и в кителечке с погонами, орденами и медалями. И стоял он на борту торпедного катера, облокотившись на турель скорострельной пушечки. А так, все остальные фотографии были сугубо гражданско-спортивными...

Закутанный в старенький плед, Марксен Иванович сидел в глубоком ободранном вольтеровском кресле и вязал. Арон подливал ему горячий чай, Вася подкладывал тортик. А Марксен Иванович грустно говорил:

- ...в шестидесятом прибыли в Неаполь на Олимпийские... А мой рулевой Петька Гринберг, год как университет окончил, все на работу из-за пятого пункта не мог устроиться, - мне и говорит в Неаполе: прости, Марксен, другого шанса у меня не будет. Давай вместе!.. Нет, говорю, Петюня, не могу. А ты иди. А Петька говорит, ты хоть понимаешь, что они с тобой сделают, если я уйду?! А то я не понимаю!.. Иди, говорю, Петька, дай Бог тебе счастья!.. Подождал сутки, докладываю руководству сборной, так и так, - рулевой Гринберг Петр Иосифович на борт яхты не вернулся... Мне на всю жизнь кислород и перекрыли. Сняли звание "мастера спорта", закрыли визу, отобрали яхту, море... Самое страшное, что они у меня море отняли.

По щеке Марксена Ивановича поползла слеза. Арон подозрительно зашмыгал носом. Вася нервно стучал пальцами по столу.