Из сборника Оборванец   ::   Голсуорси Джон

- Как раз в это время, помню, - вдруг снова заговорил доктор,зазвонили колокола соседней церкви святого Джуда, возвещая конец венчания. Звон привел Годвина в чувство. Со странной и жалкой улыбкой, от которой сжималось сердце, он смотрел то на одну, то на другую женщину. А они обе смотрели на него. Лицо жены - бедняжка! - было сурово и как будто высечено из камня, она сидела, не двигаясь. Что касается другой, то я просто не мог заставить себя взглянуть на нее.

Годвин поманил меня и зашептал что-то. Но слова его потонули в перезвоне колоколов. Минуту спустя он был мертв.

Странная штука - жизнь! Вы просыпаетесь утром, твердо стоя на ступеньке, потом - толчок, и вы летите вниз. Человек угасает, как свеча. И счастье, когда вместе с вашей жизнью гаснет жизнь только одной женщины...

Женщины не плакали. Жена осталась у постели покойного, другую я проводил к экипажу. Значит, сегодня она тоже была здесь... Я думаю, теперь вам понятно выражение ее глаз, которое привлекло ваше внимание.

Доктор замолчал. Директор молча кивнул. Да, теперь ему был понятен взгляд этой незнакомки - глубокий, неуловимый, странный. Теперь ему понятно выражение глаз жены Годвина на похоронах двадцать лет назад! И, печально глядя на огонь, он сказал:

- Они обе как будто торжествовали. - И медленно стал растирать руками колени, чтобы согреть их, как это часто делают старые люди.

ПОРАЖЕНИЕ

Перевод Г. Злобина

Вот уже четверть часа она стояла на тротуаре после концерта, который стоил ей шиллинг.