JК
Из сборника Оборванец :: Голсуорси Джон
Страница: 91 из 139Ну что ж, ничего не поделаешь!
- Ничего не поделаешь, - повторил он через пять минут. - Замечательные они все-таки, эти бедные ребята. Я очень расстроен, Радсток!
- А я нет, - сказал Радсток. - Мне даже это доставило некоторое удовольствие. Спокойной ночи!
Они пожали друг другу руки, кривясь при этом от боли, потому что кулаки у них были жестоко разбиты, и расстались, после чего Радсток направил свои стопы на север, а Уилдертон на запад.
СТРАННОСТИ ЖИЗНИ
Перевод М. Абкиной
Не так давно мне довелось провести некоторое время в той части Западной Англии, где я никогда не бывал. И вот в одно погожее, хоть и холодное мартовское утро я отправился бродить. В то время я переживал приступ тяжкого разочарования, знакомого писателям, которые утратили веру в себя и свои идеи, считают себя банкротами и часто доходят до отчаяния. Борьба с этим, как выразился однажды мой приятель, требует от людей нашей профессии большого мужества.
Солнце светило так ярко, воздух был такой бодрящий и свежий, а я, бродя по полям, думал: "Да, мне больше ничего не приходит в голову, не бывает тех внезапных озарений, наплыва образов, которые оживляют и воспламеняют душу, заставляют работать мозг и перо. Плохо, плохо мое дело!"
И под влиянием этих мыслей я, блуждая глазами вокруг, по холмам, долинам, лесам, лугам, покрытым вереском, и скалам этой живописной местности, воспринимал ее красоту с глубокой горечью человека, который чувствует, что не способен эту красоту передать.
- Ничего не поделаешь, - повторил он через пять минут. - Замечательные они все-таки, эти бедные ребята. Я очень расстроен, Радсток!
- А я нет, - сказал Радсток. - Мне даже это доставило некоторое удовольствие. Спокойной ночи!
Они пожали друг другу руки, кривясь при этом от боли, потому что кулаки у них были жестоко разбиты, и расстались, после чего Радсток направил свои стопы на север, а Уилдертон на запад.
СТРАННОСТИ ЖИЗНИ
Перевод М. Абкиной
Не так давно мне довелось провести некоторое время в той части Западной Англии, где я никогда не бывал. И вот в одно погожее, хоть и холодное мартовское утро я отправился бродить. В то время я переживал приступ тяжкого разочарования, знакомого писателям, которые утратили веру в себя и свои идеи, считают себя банкротами и часто доходят до отчаяния. Борьба с этим, как выразился однажды мой приятель, требует от людей нашей профессии большого мужества.
Солнце светило так ярко, воздух был такой бодрящий и свежий, а я, бродя по полям, думал: "Да, мне больше ничего не приходит в голову, не бывает тех внезапных озарений, наплыва образов, которые оживляют и воспламеняют душу, заставляют работать мозг и перо. Плохо, плохо мое дело!"
И под влиянием этих мыслей я, блуждая глазами вокруг, по холмам, долинам, лесам, лугам, покрытым вереском, и скалам этой живописной местности, воспринимал ее красоту с глубокой горечью человека, который чувствует, что не способен эту красоту передать.