JК
Из сборника Смесь :: Голсуорси Джон
Страница: 59 из 152Церемония получилась довольно забавная, да и подсудимый как будто был не против, только ухмылялся до ушей и все повторял:
- Ну, знаешь, Джеффриз!
Но в том случае, о которомя сейчас расскажу, все было по-другому. Когда мы пришли к Чокрофту, он сидел у холодного камина при свете трех свечей и читал. Мы с шумом и гамом ввалились в комнату; стены были обшиты панелями темного дуба, и три желтых огонька почти не освещали ее.
- Чокрофт, мы пришли тебя судить, - объявил Джеффриз.
Чокрофт поднялся и обвел нас взглядом. Он был в широкой домашней куртке и неизменном зеленом галстуке. И бледен, как всегда.
- Вот как, Джеффриз? - сказал он. - Кстати, ты забыл постучаться.
Двумя пальцами Джеффриз осторожно вытянул из-за жилета его галстук.
- Вы носите зеленый галстук, сэр, - сказал он.
Лицо Чокрофта стало серым, как пепел в камине, потом побелело от сдерживаемого бешенства.
- Смотрите не на меня, сэр, - сказал Джеффриз, - смотрите на присяжных! - И он повел рукой в нашу сторону. - Мы намерены судить вас за... - И он объяснил, в каком именно непристойном поступке обвиняется Чокрофт. Это обвинение всегда пускалось в ход во время подобных веселых шуточек и, вероятно, было особенно оскорбительно для "книжных червей": ведь они чаще всего, что называется, "постники".
Мы с гоготом и визгом расположились на стульях, а Джеффриз уселся на край стола и лениво болтал тощими ногами - он всегда носил штаны в обтяжку. Его черные глазки, казавшиеся еще меньше по сравнению с грузным носом, алчно блестели. Чокрофт все еще стоял.
- Вот тут я впервые почувствовал угрызения совести, - продолжал П.
- Ну, знаешь, Джеффриз!
Но в том случае, о которомя сейчас расскажу, все было по-другому. Когда мы пришли к Чокрофту, он сидел у холодного камина при свете трех свечей и читал. Мы с шумом и гамом ввалились в комнату; стены были обшиты панелями темного дуба, и три желтых огонька почти не освещали ее.
- Чокрофт, мы пришли тебя судить, - объявил Джеффриз.
Чокрофт поднялся и обвел нас взглядом. Он был в широкой домашней куртке и неизменном зеленом галстуке. И бледен, как всегда.
- Вот как, Джеффриз? - сказал он. - Кстати, ты забыл постучаться.
Двумя пальцами Джеффриз осторожно вытянул из-за жилета его галстук.
- Вы носите зеленый галстук, сэр, - сказал он.
Лицо Чокрофта стало серым, как пепел в камине, потом побелело от сдерживаемого бешенства.
- Смотрите не на меня, сэр, - сказал Джеффриз, - смотрите на присяжных! - И он повел рукой в нашу сторону. - Мы намерены судить вас за... - И он объяснил, в каком именно непристойном поступке обвиняется Чокрофт. Это обвинение всегда пускалось в ход во время подобных веселых шуточек и, вероятно, было особенно оскорбительно для "книжных червей": ведь они чаще всего, что называется, "постники".
Мы с гоготом и визгом расположились на стульях, а Джеффриз уселся на край стола и лениво болтал тощими ногами - он всегда носил штаны в обтяжку. Его черные глазки, казавшиеся еще меньше по сравнению с грузным носом, алчно блестели. Чокрофт все еще стоял.
- Вот тут я впервые почувствовал угрызения совести, - продолжал П.