Избранное в 2-х томах (Том 1, Повести и рассказы)   ::   Друцэ Ион

Лев Николаевич согласился:

- Может быть.

Софья Андреевна сияла: никого так глубоко и сильно она не любила, как своего последнего сыночка.

- И еще я подумала, Левочка, что не случайно в народных сказках эти самые Ванюши-дурачки, самые младшие дети, оказываются самыми сильными и мудрыми. Они впитывают опыт взрослых родителей и неудачи своих старших братьев.

- Очень хорошая и интересная мысль.

- И еще я думаю, что если бы он у нас тогда, после той болезни, выжил, то у нас теперь все было бы по-другому и сами мы были бы другие - более миролюбивые, более терпимые друг к другу.

- Возможно.

- А еще временами мне почему-то кажется, что и у него был дар сочинителя, что он тоже стал бы всемирно известным литератором. Его первое сочинение тоже называлось бы "Детство", и была бы эта книга о Ясной Поляне, книга о его детстве, о нашей старости. И, может, потому нам теперь так горько и маемся мы, что перед концом жизни никто не увидит нас молодыми глазами и не запомнит молодой душой.

Лев Николаевич вдруг встал и долго смотрел, как осыпаются листья в саду. Красивые, желтые, они в полном безветрии, по каким-то высшим законам естества, отделясь от веток, долго кружили в своем последнем полете.

- Почему ты молчишь, Левочка?

- Грустно отчего-то стало, и к тому же вспомнились стихи Фета об осени:

С вечера все спится.

На дворе темно.

Лист сухой валится,

Ночью ветер злится

Да стучит в окно...