Измена, или Ты у меня одна   ::   Петухов Юрий

— Ну, говорите, чего надо? Не тяните резину!

— Не тянуть, говоришь? — перестал хихикать косматый. — Ладненько, не будем. Получай, падла!

Он, полуобернувшись к Мишке, не вставая с бревна, вдруг резко и сильно стукнул его пудовым кулачищем прямо в лоб.

Слепнев как сидел, так и завалился назад, за бревно, не успев даже руками взмахнуть. В голове стало пусто, по телу прокатилась волна тошноты.

Щуплый услужливо приподнял его за плечи, вновь усаДил на бревно и отошел в сторону, потирая руки. В желтых глазах его было нескрываемое удовольствие, граничащее с восторгом.

Мишка совсем ошалел-он сидел в полнейшей прострации и не был в состоянии даже вспомнить точно, что произошло с ним в последние минуты. Полнейшее отупение и равнодушие охватило его, ни в руках, ни в ногах сил не было. Но что самое странное — боли он не чувствовал.

— За неуважительные слова, парниша, понес наказание ты, за нелюбовь к нам, — пояснил желтолицый, — а я-то нахваливал тебя — даже стыдно перед корешами теперь. Что ж ты меня так подвел, а?

Мишка рванулся было вскочить, но рука косматого вновь прижала его к бревну.

— Погодь маленько, браток, разговор-то еще ведь и не начинался, — он вновь захихикал.

Спасение никакого не предвиделось — даже случайных прохожих не было на улочке. А самому… Что мог он сам против этих троих? Мишка начинал понимать состояние тех, кого они вот так же останавливали в своем сквере. Но что толку было от воспоминаний и понимания. Никакого.

— Так давайте потолкуем, — еле прошептал он.