ЯОн   ::   Керет Этгар

И после того, как она ушла, Узи погладил котенка, и сказал, что в жизни не назовет его Шаломом, что Шалом —имя йеменское, а назовет его Рабин, и она может валить трахаться со своим солдатом, потому что хоть лицо у нее и красивое, но фигура абсолютно кривая.

Отец Узи сказал ему, что счастье его, что он несовершеннолетний, но теперь, наверное, и это не поможет, потому что железом размахивать — это вам не жвачки воровать в супере. А Узи продолжал молчать, и я почувствовал, что он снова собирается заплакать. Тогда я сказал папе Узи, что все это из-за меня, потому что когда Рабина задавило, я позвал Узи и сказал ему про Рабина. А мотоциклист, который сначала как раз был симпатичный и огорчился, что так получилось, спросил меня, что это я кричу. Я объяснил ему, что кота зовут Рабин, и только тогда он начал злиться и стукнул меня. А Узи сказал отцу: «Этот говнюк не остановился на «Стопе», задавил нам кота, а потом еще и Синаю врезал, и ты бы хотел, чтоб я промолчал?» И отец не ответил, закурил сигарету, и без всяких слов подкурил другую для Узи. И Узи сказал, что лучше всего, если я сейчас же смоюсь домой, пока не пришли полицейские, тогда, по крайней мере, не впутают и меня. А я сказал, что меня это не устраивает, но тут даже отец заупрямился.

Прежде, чем подняться домой, я остановился на минутку у могилы Рабина и подумал, что было бы, если б мы его не нашли, какой бы тогда была его жизнь. Может, он совсем бы замерз, но, скорее всего, кто-нибудь другой забрал бы его домой, и тогда б его не задавило. Все в жизни вопрос везения.