JК
Я дрался на Аэрокобре :: Мариинский Евгений Пахомович
Страница: 14 из 275Через несколько минут я возвратился с охапкой сухих стеблей кукурузы и подсолнечника. У «КП» раздался хохот, а затем донеслись слова Чугунова:
– Механик пробует люфт винта и слышит, что в моторе что-то стучит. «Что это там?» – спрашивает. – «Да вот коленчатый вал лопнул. Я его связал веревкой, да плохо, видно. Стучит… Нужно бы проволокой, да некогда. Ничего, сегодня полетает так, а завтра переделаю…»
Ну, сейчас будет: «Сегодня ты козла отодрал, завтра…» В начале войны в авиацию на должности, не связанные непосредственно с полетами, пришли люди, не знакомые с техникой и авиационными выражениями. На этой почве возникло множество различных анекдотов. В основу некоторых легли реальные факты, другие были досужим вымыслом острых на язык курсантов летных училищ и молодых летчиков. Один из этих анекдотов и рассказывал, захлебываясь от удовольствия, Чугунов.
Высокий, тощий, белобрысый, с веснушчатым вздернутым носиком и светло-голубыми глазами, Чугунов был удивительно жизнерадостным, свободно чувствовал себя в любой обстановке, в компании любил быть в центре внимания.
Я подошел к кучке пепла, наломал стеблей кукурузы и сложил из них небольшую пирамидку.
– Можно уже разжигать, наверное? – спросил я у Королева.
– Да, пожалуй…
Робкий язычок пламени заплясал в пирамидке, потом огонь разгорелся, и сразу стало как-то теплее, веселее на душе. Все потеснее сдвинулись к костру.
– Так полетим сегодня, Виктор?
– Наверняка.
– Механик пробует люфт винта и слышит, что в моторе что-то стучит. «Что это там?» – спрашивает. – «Да вот коленчатый вал лопнул. Я его связал веревкой, да плохо, видно. Стучит… Нужно бы проволокой, да некогда. Ничего, сегодня полетает так, а завтра переделаю…»
Ну, сейчас будет: «Сегодня ты козла отодрал, завтра…» В начале войны в авиацию на должности, не связанные непосредственно с полетами, пришли люди, не знакомые с техникой и авиационными выражениями. На этой почве возникло множество различных анекдотов. В основу некоторых легли реальные факты, другие были досужим вымыслом острых на язык курсантов летных училищ и молодых летчиков. Один из этих анекдотов и рассказывал, захлебываясь от удовольствия, Чугунов.
Высокий, тощий, белобрысый, с веснушчатым вздернутым носиком и светло-голубыми глазами, Чугунов был удивительно жизнерадостным, свободно чувствовал себя в любой обстановке, в компании любил быть в центре внимания.
Я подошел к кучке пепла, наломал стеблей кукурузы и сложил из них небольшую пирамидку.
– Можно уже разжигать, наверное? – спросил я у Королева.
– Да, пожалуй…
Робкий язычок пламени заплясал в пирамидке, потом огонь разгорелся, и сразу стало как-то теплее, веселее на душе. Все потеснее сдвинулись к костру.
– Так полетим сегодня, Виктор?
– Наверняка.