JК
Я - не Я :: Слаповский Алексей
Страница: 103 из 269Уже одно это побудит людей подумать: не новые ли временана носу? Вселит оптимизм.
— Жарко, — сказав Неделин.
С ним согласились.
Неделин снял пиджак, галстук — и расстегнул верхнюю пуговицу.
Подхватливый министр сельского хозяйства сообразил первым — и живенько сделал то же самое. Смущаясь и отворачиваясь, будто не пиджаки снимали, а раздевались прилюдно догола, остальные последовали его примеру. Замешкался министр обороны, так как был в парадном мундире, не допускающем снятие кителя. Но он что-то шепнул ординарцу-генералу, тот исчез и тут же принёс летний полупарадный костюм с батистовой рубашкой нежно-зеленого цвета и погонами. Дольше всех держался идеолог, то расстёгивал, то застёгивал пуговицы, теребил лацканы, глядел на Неделина умоляюще. Но Неделин лишь неодобрительно покривился. И идеолог снял пиджак — и вот тут он впервые в жизни покраснел.
Вид у всех стал гражданский и необыкновенно свойский. Прозвучал звонок к началу. Все сгрудились у двери, оставив проход для Неделина. Предстояло подождать ещё несколько минут, чтобы атмосфера ожидания накалилась и позывала к овации при появлении членов президиума.
И, слушая этот тихий прибой за дверью, Неделин занервничал, забоялся чего-то. Ему стало неловко. Пальцы сами застегнули верхнюю пуговицу рубашки, руки шарили по груди… — кто-то тут же подал галстук, он надел галстук, повёл плечами. . —подали пиджак, он надел пиджак.
Взмокшие от пережитого потрясения первые люди страны наперегонки бросились одеваться.
— Жарко, — сказав Неделин.
С ним согласились.
Неделин снял пиджак, галстук — и расстегнул верхнюю пуговицу.
Подхватливый министр сельского хозяйства сообразил первым — и живенько сделал то же самое. Смущаясь и отворачиваясь, будто не пиджаки снимали, а раздевались прилюдно догола, остальные последовали его примеру. Замешкался министр обороны, так как был в парадном мундире, не допускающем снятие кителя. Но он что-то шепнул ординарцу-генералу, тот исчез и тут же принёс летний полупарадный костюм с батистовой рубашкой нежно-зеленого цвета и погонами. Дольше всех держался идеолог, то расстёгивал, то застёгивал пуговицы, теребил лацканы, глядел на Неделина умоляюще. Но Неделин лишь неодобрительно покривился. И идеолог снял пиджак — и вот тут он впервые в жизни покраснел.
Вид у всех стал гражданский и необыкновенно свойский. Прозвучал звонок к началу. Все сгрудились у двери, оставив проход для Неделина. Предстояло подождать ещё несколько минут, чтобы атмосфера ожидания накалилась и позывала к овации при появлении членов президиума.
И, слушая этот тихий прибой за дверью, Неделин занервничал, забоялся чего-то. Ему стало неловко. Пальцы сами застегнули верхнюю пуговицу рубашки, руки шарили по груди… — кто-то тут же подал галстук, он надел галстук, повёл плечами. . —подали пиджак, он надел пиджак.
Взмокшие от пережитого потрясения первые люди страны наперегонки бросились одеваться.