JК
Я - не Я :: Слаповский Алексей
Страница: 108 из 269 — Вор! Вор! — Скрежетнув зубами, он рванул ворот пижамы, трясущейся рукой схватил чашку, бросил в министра. — Людей угробил! Пёс! Собственное стерво жрать будешь, тать!
Все, кто узнал об этой беседе, а узнали каким-то образом многие из первых лиц, и из вторых, и даже из третьих лиц государства, сказали себе: ого! — видно, опять пришли крутые времена, и исполать, и давно пора! — и сочли необходимым назвать своих подчинённых псами, ворами, татями и кинуть в них при этом чем-нибудь. Это пошло и пошло — до самых низовых звеньев, где было кому на кого орать, и долго ещё по всей стране слышались заполошиые крики, летали разные предметы в повинные и неповинные головы, а дети, зачатые в эту пору, родились с совершенно круглыми глазами, широко раскрытыми то ли от гнева, то ли от изумления.
А сердце болело всё сильнее, и он вдруг понял, что игра зашла слишком далеко, что он ведь на полном серьёзе может умереть. Вся мощь болезни навалилась на его сознание, будто Конь Бледный каким-то чудом неслышно прошёл по анфиладам и вот открыл неожиданно дверь, ударив чугунным копытом, и заржал, обнажив большие красные зубы. Страшно, Господи, страшно!
Он позвонил. Послышались торопливые шаги.
Умираю…— шепнул Неделин. И умер.
Глава 23
Ничего, старый, — говорила жена Главного, Елена Андреевна.-Ты у меня дуб крепкий, меня ещё переживёшь. Ну, помер разок, с кем не бывает.
Все, кто узнал об этой беседе, а узнали каким-то образом многие из первых лиц, и из вторых, и даже из третьих лиц государства, сказали себе: ого! — видно, опять пришли крутые времена, и исполать, и давно пора! — и сочли необходимым назвать своих подчинённых псами, ворами, татями и кинуть в них при этом чем-нибудь. Это пошло и пошло — до самых низовых звеньев, где было кому на кого орать, и долго ещё по всей стране слышались заполошиые крики, летали разные предметы в повинные и неповинные головы, а дети, зачатые в эту пору, родились с совершенно круглыми глазами, широко раскрытыми то ли от гнева, то ли от изумления.
А сердце болело всё сильнее, и он вдруг понял, что игра зашла слишком далеко, что он ведь на полном серьёзе может умереть. Вся мощь болезни навалилась на его сознание, будто Конь Бледный каким-то чудом неслышно прошёл по анфиладам и вот открыл неожиданно дверь, ударив чугунным копытом, и заржал, обнажив большие красные зубы. Страшно, Господи, страшно!
Он позвонил. Послышались торопливые шаги.
Умираю…— шепнул Неделин. И умер.
Глава 23
Ничего, старый, — говорила жена Главного, Елена Андреевна.-Ты у меня дуб крепкий, меня ещё переживёшь. Ну, помер разок, с кем не бывает.