JК
Я - не Я :: Слаповский Алексей
Страница: 44 из 269А Нинка, иха подруга, она не проститутка, но выпить любит, а если захочешь, то пожалуйста. Все со справками, никогда не болели. Отличные женщины, я тебе говорю!
Валютная проститутка, — напомнил Неделин, уже понимая, что Куролапов наврал.
Можно и без них обойтись, — сказал Куролапов. — Что нам, умным людям, поговорить не о чём?
Беги за вином, — сказал Неделин.
* * *
Он лежал на балконе среди подушек, не стесняясь разглядывал красавиц, изумляясь их уродству, их нелепым потасканным нарядам, их жадности к вину, их мутному хмелю, их грязным загорелым рукам, их беззубым ртам, их попыткам говорить при постороннем культурно, но попытки эти не удавались, они срывались то и дело на привычный мат. Куролапов блистал, рассказывая срамные анекдоты.
Музыки нету, — пожалела Нина, старшая. — За чем проигрыватель пропил, Куролапов?
Я сам музыка! — сказал Куролапов и принёс из комнаты гитару, на которой уцелело только три струны.
Женщины, однако, отнеслись к гитаре серьёзно, сели поудобнее, но и строже: приготовились.
На Муромской дороге! — сказал Куролапов и стал нащипывать струны, верно и чисто выводя мелодию песни. Начала тихим грудным голосом Нина, подхватила Соня, средняя, тоже тихо и глубоко, а на припеве высоко, но без баловства и лишнего ухарства, как это бывает в пьяном застолье, вступила младшая — Люба.
Валютная проститутка, — напомнил Неделин, уже понимая, что Куролапов наврал.
Можно и без них обойтись, — сказал Куролапов. — Что нам, умным людям, поговорить не о чём?
Беги за вином, — сказал Неделин.
* * *
Он лежал на балконе среди подушек, не стесняясь разглядывал красавиц, изумляясь их уродству, их нелепым потасканным нарядам, их жадности к вину, их мутному хмелю, их грязным загорелым рукам, их беззубым ртам, их попыткам говорить при постороннем культурно, но попытки эти не удавались, они срывались то и дело на привычный мат. Куролапов блистал, рассказывая срамные анекдоты.
Музыки нету, — пожалела Нина, старшая. — За чем проигрыватель пропил, Куролапов?
Я сам музыка! — сказал Куролапов и принёс из комнаты гитару, на которой уцелело только три струны.
Женщины, однако, отнеслись к гитаре серьёзно, сели поудобнее, но и строже: приготовились.
На Муромской дороге! — сказал Куролапов и стал нащипывать струны, верно и чисто выводя мелодию песни. Начала тихим грудным голосом Нина, подхватила Соня, средняя, тоже тихо и глубоко, а на припеве высоко, но без баловства и лишнего ухарства, как это бывает в пьяном застолье, вступила младшая — Люба.