Ягодные места   ::   Евтушенко Евгений Александрович

Затем резко отвернулся, уже совсем другим, одумавшимся голосом сказал: — Извините.

— Лежать! — крикнула Ксюта волкодаву, который неохотно ей повиновался, и, настороженно косясь на спину незнакомца, стала одеваться. Ксюта хватилась бюстгальтера, потом блузки и вспомнила, что побросала их по пути.

— Не поворачивайтесь! — приказала Ксюта незнакомцу и полезла вверх по откосу. Надевая бюстгальтер, блузку, повязывая платком голову, Ксюта старалась не думать о том, в каком виде она предстала перед незнакомцем, но его задыхающееся, медленное: «Какая ты красавица…» так и звенело в ней. Это сказал однажды только отец, но совсем другим голосом, а потом спохватился и сердито заговорил о чем-то другом.

«Господи, да лежит ли Чарли, как я ему наказала?» — почему-то с явно возросшим страхом за незнакомца подумала Ксюта и скатилась по откосу вниз уже совсем одетая, только босая.

Незнакомец находился в том же положении, в каком его оставила Ксюта, — стоя спиной к ее ичигам, около которых поварчивал Чарли. Незнакомец, слыша ворчание за спиной, на всякий случай сжимал в руке геологический молоток.

Ксюта звонко, рассыпчато рассмеялась — таким до смешного беспомощным ей вдруг показался этот рослый чернобородый человек.

— Да вы чо, в соляной столб обратились, чо ли?

Незнакомец обернулся, но сначала посмотрел все-таки на Чарли, а не на Ксюту.

— Вы чо, собак не любите?… — спросила Ксюта.

— Почему?… Люблю… — успокаиваясь, улыбнулся незнакомец. Улыбка у него была хорошая.