Ярлык Великого Хана   ::   Каратеев Михаил Дмитриевич

Но как раз в этот миг из-за ближайшего берегового уступа показалисьВасилий и Никита, бегущие сломя голову, с обнаженными саблями в руках. Медведь вскарабкался уже настолько высоко, что подбежавший первым Василий не мог достать его головы и с налета рубанул по широкой, мохнатой спине. Лесной великан, которому этот удар не причинил существенного вреда, мгновенно соскользнул на землю и бросился на нового противника, но в ту же секунду сабля подоспевшего Никиты обрушилась ему на голову. Однако и человек, и зверь находилась в быстром движении, и хорошо рассчитать удар было невозможно; медведь отделался отрубленным ухом и большим куском кожи, срезанным с его крепкого, как камень, черепа.

В продолжение следующих трех или четырех минут – бывший наверху Лаврушка имел случаи созерцать совершенно исключительное зрелище: огромный, доведенный до предела ярости зверь, то вставая на дыбы, то стремительно опускаясь на четвереньки, попеременно кидался на двух с саблями людей, которые ловко увертывались от лап и в свою очередь наносили молниеносные удары. Но силы были неравны: вот отлетела в сторону отрубленная лапа, за нею вторая, и медведь, хрипя, рухнул наземь под сыпавшимися на него сабельными ударами.

– Экая здоровая тварь,– тяжело дыша, промолвил Василий, вытирая саблю о шкуру убитого зверя, – Еле умолотили его вдвоем!

– Ну, спаси вас Бог, что вызволили меня, батюшка князь, ты, Никита Гаврилыч, – сказал Лаврушка, спустившись с утеса.