Язык, который ненавидит   ::   Снегов Сеpгей Александpович

Мы тратили физических усилий, той самой механической работы, которая в средней школе называется "произведением из силы на путь", вдесятеро больше их, но нам не хватало физической малости, что у них была в избытке - потратить разом, в одном рывке это единственно нужное и трижды клятое "произведение из силы на путь".

В барак на отдых мы в этот день не шли, а еле плелись, и нас не могли подогнать даже злые окрики конвойных, принявших нас у вахты - в "зоне" конвоев не было, там мы становились как бы на время свободными.

- Бригада инженеров, шире шаг! - орали конвойные и для острастки щелкали затворами и науськивали, не спуская с поводков охранных собак. Собаки рычали и лаяли, мы судорожно ускоряли шаг, но, спустя минуту, ослабевали - и снова слышались угрозы, команды и лай собак.

В бараке нас ожидала горбушка хлеба и миска супа, но и того, и другого было слишком мало, чтобы надежно подготовиться к завтрашнему "вкалыванию": никто и наполовину не утолил аппетита.

На мою нару уселся Прохоров - он обитал на втором этаже, но так обессилел, что не торопился лезть наверх.

- Сережка, дойдем, - сказал он. - Ситуация такая: нас хватит недели на две. А за две недели шоссе не выстроить. Наша пайка не восстанавливает силы, чую это каждой клеточкой.

К нам подсел Хандомиров и придал беседе иное направление.

- И такой пайки скоро не будет, - предсказал он. - Она же полная, поймите. Мы же не вытянули нормы, и завтра не вытянем, и послезавтра. И нас посадят на гарантию, никакой горбушки, никакой полной миски дважды в день! Триста граммов хлеба утром, триста вечером, а баланда - только утром. Полной пайки не хватает, а если половинная?

- Что же делать? - спросил я.