Эмигранты   ::   Мрожек Славомир

Твоя сигарета была единственным символом твоей независимости, в остальном же ты был всецело во власти вожделения, зависти и униженности... Да, конечно, ты ее желал, причем даже больше, чем просто как женщину. Впрочем, я подозреваю, что ты и понятия не имеешь, что такое женщина, твой сексуализм не выходит за рамки функционального знакомства с так называемым первичным половым признаком. Ты видел в ней символ того далекого мира, который тебе так абсолютно, так беспощадно недоступен. И тогда, будучи не в состоянии перешагнуть эту пропасть реально, ты перешагнул ее в своем воображении. И, следует признать, совершил потрясающее для твоих возможностей умственное усилие. В чем тебе действенно помог писсуар. Потому я и говорю, что события на перроне ты интерпретировал, придал им законченную форму, уже постфактум, в писсуаре. Там, в способствующих подобным размышлениям условиях...

ХХ. Хватит!

АА. А разве не так было?

ХХ. Не так!

АА. Да ты не расстраивайся. Через неделю снова пойдешь на вокзал... (ХХ хватает со стола пустую бутылку и разбивает о стол ее нижнюю часть, в руке у него остается горлышко. Оба встают. Пауза.) Ну ладно, хорошо, пусть! Ты имел ее, имел! Она отдалась тебе, бросилась к твоим ногам, целовала твои руки, ноги целовала, эти твои остроносые туфли, ползала перед тобой, восхищалась тобой и твоими туфлями.