Эти двери не для всех   ::   Сутин Павел

Ассистенту можно было не напоминать про дренаж – не в том возрасте был ассистент, и в неформальной внутриклинической табели о рангах он занимал уже место немаленькое. Однако доктор напомнил потому, что и это тоже считал хорошей привычкой.

Он вышел в предоперационную, стянул с себя зеленый, выцветший от бесчисленных стирок халат и бросил его на пол, под рукомойник. Потом он сел на круглую вращающуюся табуретку с красным инвентарным номером и надписью "Оперблок" на исцарапанном сиденье. Доктор нагнулся (ему мешал животик), расшнуровал бахилы и, кряхтя, стащил их с коротких толстеньких ног. Под бахилами оказались обшарпанные "скороходовские" сандалии. Доктор встал над рукомойником, развязал тесемки желтоватой марлевой маски, свернул ее в кулек и положил на край раковины. Потом снял колпак, повесил его на подставку для таза с раствором муравьинки, пустил воду, подставил под струю кисти рук, смывая с них пот и тальк от перчаток, и поднял глаза к зеркалу, что висело над раковиной. В небольшом зеркале отражалась кафельная стена предоперационной, старая передвижная бестеневая лампа, задвинутая в угол, и кусочек окна с темной голой веткой и гроздью сморщенных красных ягод рябины за стеклом.

А еще в зеркале отражался доктор. Округлое лицо, розовая лысина с редкими волосками на темени и над лбом, жидкие, растрепанные, влажные от пота волосы.

Такая голова вполне могла бы принадлежать бухгалтеру строительного треста или часовому мастеру – с черным окуляром в глазу, с несвежим воротничком и в черном фартуке.