Эти двери не для всех   ::   Сутин Павел

А Оля Зайцева томно повела глазами и небрежно произнесла:

– Говорят, ты на сборы едешь… Чуть ли не в Италию… Правда?

Саша начал ощущать некоторую нервозность вокруг своей персоны. И вскоре все разрешилось. В коридоре Сашу придержал за локоть Серега Рейн.

– Вот что, Берг, – буркнул Серега, – зайди завтра к Глущенко, после третьей пары. Ты Ленинский зачет сдал?

– Сдал, – заволновавшись, ответил Саша. – Вторым на курсе сдал. А чего такое, Серега?

– Да заебала меня эта рабочая аристократия, – непонятно сказал Рейн. – Раз в кои-то веки есть маза поощрить того, кого надо. Отличник, в сэ-нэ-о занимается… Я говорю – Универсиаду человек выиграл, поддержал, можно сказать, спортивный престиж института! А эти бляди мне – Сахаров, Сахаров…

Саша сразу понял, о ком говорит Рейн. Человек с этой одиозной фамилией учился на четвертом курсе и в комитете комсомола отвечал за так называемый "военнопатриотический сектор".

Это был ладный, неторопливый, широкоплечий тип с безупречным зачесом и идеологически выдержанным выражением волевого лица. Нормальный комсомольский подонок. От его ошалелого карьеризма впадали в ступор даже всякое повидавшие инструкторы горкома. Высказывание современников о Талейране – "Он продал бы родную мать, но на нее в то время не было спроса" – подходило этому миляге абсолютно, как патрон патроннику, как гайка болту.