JК
Это мой дом :: Вигдорова Фрида Абрамовна
Страница: 207 из 348Шурка охотно запускал его по просьбе ребят, и Лира очень сердился, если ему выпадала «измена».
Чтобы доставить Шурке истинное удовольствие, надо было только попросить его спеть. И он пел:
И на могилу обещай
Ты приносить мне хризанте-э-мы!
Но очень скоро Шуркины песни стали смешить ребят, и он, чуткий и самолюбивый, забастовал.
– Смеяться станешь. Не буду петь. Не хочу, – с обидой говорил он, мотая сизо-черной грачиной головой.
Не обижался он только на Митю, даже и тогда, когда Митя, закатив глаза, пел, перевирая мелодию, но очень выразительно:
И на могилу обещай
Ты приносить мне помидо-о-оры!
Но нередко, взяв гитару, Шурка начинал без слов перебирать струны, и ребята смолкали и подолгу слушали вкрадчивый и капризный говор Шуркиной «семиструнной подруги». И нельзя не сознаться, что семиструнная в маленьких смуглых Шуркиных руках разговаривала хорошо, очень хорошо…
* * *
Вечер. Я читаю. Митя готовит уроки.
– Войдите, – откликается он на робкий стук в дверь.
Вошел Шурка и с таинственным видом положил перед
Королем сложенную вчетверо бумажку.
– Тебе, – сказал он кратко.
Митя развернул, повертел в руках и отложил в сторону.
– Что такое? – спрашивает Галя.
– Какая-то репа с палкой, – равнодушно отвечает Митя.
– Можно? – Галя протягивает руку и берет листок. – Митя, – говорит она, – да это же не репа с палкой, а сердце, пронзенное стрелой.
– Ну да? – В голосе Мити усмешка.
Чтобы доставить Шурке истинное удовольствие, надо было только попросить его спеть. И он пел:
И на могилу обещай
Ты приносить мне хризанте-э-мы!
Но очень скоро Шуркины песни стали смешить ребят, и он, чуткий и самолюбивый, забастовал.
– Смеяться станешь. Не буду петь. Не хочу, – с обидой говорил он, мотая сизо-черной грачиной головой.
Не обижался он только на Митю, даже и тогда, когда Митя, закатив глаза, пел, перевирая мелодию, но очень выразительно:
И на могилу обещай
Ты приносить мне помидо-о-оры!
Но нередко, взяв гитару, Шурка начинал без слов перебирать струны, и ребята смолкали и подолгу слушали вкрадчивый и капризный говор Шуркиной «семиструнной подруги». И нельзя не сознаться, что семиструнная в маленьких смуглых Шуркиных руках разговаривала хорошо, очень хорошо…
* * *
Вечер. Я читаю. Митя готовит уроки.
– Войдите, – откликается он на робкий стук в дверь.
Вошел Шурка и с таинственным видом положил перед
Королем сложенную вчетверо бумажку.
– Тебе, – сказал он кратко.
Митя развернул, повертел в руках и отложил в сторону.
– Что такое? – спрашивает Галя.
– Какая-то репа с палкой, – равнодушно отвечает Митя.
– Можно? – Галя протягивает руку и берет листок. – Митя, – говорит она, – да это же не репа с палкой, а сердце, пронзенное стрелой.
– Ну да? – В голосе Мити усмешка.