Это мой дом   ::   Вигдорова Фрида Абрамовна

– Его задержали, когда он оценивал в ломбарде золотые часы. Поглядите-ка – ваши?

– Мои. Я их дал ему. Подарил… – выдавил я сквозь зубы.

Нас отпустили. Мы вышли из милиции. Я шел очень быстро, он почти бежал следом. Я слышал за плечом его прерывистое дыхание. Потом вдруг он схватил меня за рукав:

– Семен Афанасьевич… простите… Я только заложить, на время… честное слово… Семен Афанасьевич!

– Оставь. – Я вырвал руку. – Уходи. Ты свободен, езжай в Старопевск. Твои вещи мы отошлем. Уходи, – повторил я, обернувшись. – У-хо-ди! Не ходи за мной. Слышишь?

Он остановился, а я еще ускорил шаг.

Никогда больше, ни до, ни после, не испытывал я такой неодолимой душевной тошноты. Все предшествующие дни, волнение, тревога и вот эти последние минуты, разговор в милиции – все слилось в подступающий к горлу клубок. Я едва помнил, что делаю. «Уходи!» – сказал я, и он не посмел ослушаться, а я пошел, не глядя, не оборачиваясь.

Часы… Неужели? Какая малость! Неужели же этот золотой кружок перевесил все, что было пережито, все, что связывало его с нами, с нашим домом? «Не вкладывай душу в вещи», – сказала однажды Галя. Это было, когда Митя раздавал ребятам наши значки. Часы… И разве Галя преследовала какую-то воспитательную цель? Да нет же! Дала часы, как дала бы Мите, Искре, Лиде, как дала бы брату или сыну – почини, мол, если будет с руки. А он что сделал?..

Даже в ту минуту я не думал, что он собирался украсть часы.