Эхо Непрядвы   ::   Возовиков Владимир

Встречный отряд скоро повернул к кургану, где развевался ханский бунчук. Подъехавшие всадники остановились перед цепью стражи. Невысокий человек в мантии с нашитыми черными крестами на груди и спине поднялся на курган, помел землю короткополой шляпой и, выпрямясь, заговорил по-татарски, сильно коверкая слова:

- Лучшие люди Кафы, Сурожа и Корчева прислали меня поклониться тебе, великий хан, нашими дарами, заверить в глубокой преданности и просить о твоем покровительстве.

Тохтамыш молчал. Темные глаза его бесстрастно смотрели на узколицего щуплого фряга, которому даже пышная посольская мантия не придавала необходимого послу величия. Казалось, хан сейчас тронет шпорами жеребца, молча проедет мимо своим путем, и горе тогда крымским городам генуэзцев! Посол вдруг суетливо оборотился, хлопнул в ладоши. Из толпы его сопровождающих выскочил слуга с кожаным мешком и свертком, на четвереньках подбежал к копытам ханского аргамака, расстелил красную материю, зубами развязал мешок и положил на ткань обритую голову в запекшейся крови, на четвереньках отбежал за спину посла.

Было тихо в осенней степи. Смолкли далекие крики гусей, летящих к лиману, прервался в небе клекот орлов, поспоривших из-за добычи, и показалось хану - он услышал шорох скользнувшей по кургану тени от пролетной скопы. Генуэзский посол медленно перевел дух, обмахнул рукавом пот со лба - заметил, как разгорались непроницаемые глаза хана.