Эхо Непрядвы   ::   Возовиков Владимир

Сын боярский привстал, уперся в стол кулаками, подался к Николе кованым телом, будто копьем, нацелился взглядом.

- Коли ты сей же час не дашь крестного целования, холоп московский, горько о том пожалеешь. Поруб на тиунском подворье, слава богу, не сгорел. Не сгинул ты в сече - в яме сгниешь, смерд!

Поп с испуганным лицом делал какие-то знаки Николке, а тот, уже и не удивляясь своей дерзости, отвечал:

- Смел ты, боярин, с увечным-то ратником. А стал бы ты супротив меня на поле Куликовом! Жалеешь небось о победе нашей - дак чего ж не полезли в драку заодно с Мамаем? А ныне разбойничаете. Не стращай скрежетом зубовным, я уж татарских мечей наслушался - што мне твой скрежет!

- В яму его!- хрипло приказал сын боярский.

На улице староста с укоризной заговорил:

- Зря ты ощетинился, парень: плетью обуха не перешибешь. И не своей волей он тя понуждает. Слышно - по всей земле рязанской задерживают отставших ратников.

- Дождетесь - снова Боброк явится под Переяславлем с московским полком!

- И то может статься, - угрюмо ответил бородач. - Не от одной Орды терпела Рязань.

- Видно, за дело терпела.

- Зелень ты луковая! Мы с тобой против Орды на одном поле стояли, хотя ты Москвин, а я рязан. Думаешь, радость мне в яму сажать свово соратника? Паны дерутся - у холопов чубы трещат, то спокон веков. Пока не будет в князьях единения - умываться нам слезьми и кровью.

Никола, мягчая, стал прислушиваться к словам старосты.