Эхо Непрядвы   ::   Возовиков Владимир

Враги визжали и хукали, отбивая удары, медленно раздавались передупорным отрядом, затягивали его в свою плоть. Чуть впереди, сбоку, неустанно орудовал щитом и топором Каримка, тоже нацеливаясь на мурзу. Дорого отливаются Орде слезы, пролитые кожевником на берегу реки Москвы. В таком бою могучего воина трудно остановить числом, нужен равный. Телохранители, почуяв опасность, стали разворачивать коней в тесноте навстречу Каримке, двое что-то кричали в самое лицо черного всадника, пытались даже схватить за повод его коня, но мурза, злобно щерясь, как завороженный, передвигался по телам своих и чужих к багровому стягу, заставляя окружающих тараном идти на окровавленные жала русских копий и лезвия секир. Вокруг стяга сбилась уже немалая толпа защитников, со всех сторон взятая в тиски ордынской конницей. Отряд Олексы отпал от нее как отрубленная рука, но рука еще напрягалась в борьбе, еще тянулась к горлу врага.

Не о ближней угрозе кричали нукеры своему наяну - стяги на далеком кургане сигналили тревогу. Эмир не желал ничего слышать, кроме голоса мечей, ничего видеть, кроме ненавистного красного полотнища, которое до сих пор не сорвано. Как тигр, вцепившийся в быка и опьяненный запахом крови, Кутлабуга оказался неспособным оторваться от своей жертвы. Какого шайтана лезут к нему с тревогами?! У него за курганом лучшая тысяча, туда же теперь должны подойти еще три, и находящийся там наместник, первый тысячник тумена, обязан решать и действовать за эмира.