Страница:
92 из 802
Ча пятисся, ча ты пятисся, дурачок агатовай? Небось в самой преисподней тя вылепил сатана из смолы горючей, а кузни пужаисся, уголек те за пазуху, чугуночек ты копченай!
Негр, махая руками и бормоча что-то, боязливо отступал от раскаленного обода, кузнец плюнул, начал молотить по железу.
- Хрен с тобой, а я не себе кую! Вот лопнет обручец дорогой, ты меня ишшо попомнишь со своим жидком-купчишкой.
Прохожий, посмеиваясь, остановился рядом:
- Здоров, добрый человек! Што ж те хозяин помощника не даст?
Кузнец зыркнул на подошедшего темным половчанским глазом.
- Нашел человека! - Он с силой тряхнул зазвеневшей цепью. - Коли тебя кажинный день пороть - черту кочергу сладишь!
Прихрамывая, коваль подошел к широкой кадке с водой, сунул в нее раскаленный обод, потянул парок носом, тоскливо вздохнул.
- Недавно, што ль, вериги-то нацепил?
- Недавно. С Куликова поля.
- Ай, врешь! Вы ж там будто бы Мамая в пух расшибли?
- И на царском пиру костью давятся.
- Аль пожадничал, на царском-то пиру? - Прохожий добродушно усмехнулся. - Ты не злись - я сам на ноге такие ж погремки носил. На Русь хочешь?
- Выкупишь? - Голос чернобородого сразу сел.
- На то казны не хватит. Кузнецы тут дороже красивых полонянок. Хотя не искусник ты, погляжу, а деньгу мурзе все ж зашибаешь.
- Так че пыташь, че душу травишь разговорами? - Кузнец хромовато повернулся, позванивая цепью, подошел к горну.
- На то травлю, штоб домой сильнее захотелось. А то вижу - в руках молот, на ноге - цепь.
Кузнец оставил мехи.
|< Пред. 90 91 92 93 94 След. >|