Юбилей   ::   Сорокин Владимир Георгиевич

НИНА (кричит в легкие) Тоборо! Тоборо! Тоборо!

ОЛЬГА (кричит в печень) Стур! Стур! Стур!

АСТРОВ (кричит в почку) Зыукае! Зыукае! Зыукае!

ИРИНА (кричит в селезенку) Митьбю! Митьбю! Митьбю!

ФИРС (кричит в желчный пузырь) Фариго! Фариго! Фариго!

ДЯДЯ ВАНЯ (кричит в почку) Одотимаке! Одотимаке! Одотимаке!

МАША (кричит в желудок) Хухахехо! Хухахехо! Хухахехо!

АСТРОВ Нет, я и так... Затем, всего хорошего! Не провожай меня, нянька. Не надо.

Астров уходит.

ДЯДЯ ВАНЯ (пишет) "Второго февраля масла постного двадцать фунтов... Шестнадцатого февраля опять масла постного двадцать фунтов... Гречневой крупы..."

НИНА (прислушиваясь) Тсс... Я пойду. Прощайте. Когда я стану большою актрисой, приезжайте взглянуть на меня. Обещаете? А теперь... (жмет ему руку) Уже поздно. Я еле на ногах стою... я истощена...

Нина уходит.

МАША О, как играет музыка! Они уходят от нас, один ушел совсем, совсем навсегда, мы останемся одни, чтобы начать нашу жизнь снова. Надо жить... Надо жить...

ИРИНА (кладет голову на грудь Ольге) Придет время, все узнают, зачем все это, для чего эти страдания, никаких не будет тайн, а пока надо жить, надо работать, только работать! Завтра я поеду одна, буду учить в школе и всю жизнь отдам тем, кому она, быть может, нужна. Теперь осень, скоро придет зима, засыплет снегом, а я буду работать, буду работать...

ОЛЬГА (обнимает обеих сестер) Музыка играет так весело, бодро, и хочется жить! О, Боже мой! Пройдет время, и мы уйдем навеки, нас забудут, забудут наши лица, голоса и сколько нас было, но страдания наши перейдут в радость для тех, кто будет жить после нас, счастье и мир настанут на земле, и помянут добрым словом и благословят тех, кто живет теперь. О, милые сестры, жизнь наша еще не кончена.