Юнармия   ::   Мирошниченко Григорий Ильич

На заборах появились приказы:

«Объявляются станица и железнодорожный поселок на осадном положении. Появившихся на улице после шести часов вечера немедленно задерживать и отправлять к ко­менданту и атаману станицы.

Комендант станции Глухов.

Атаман станицы Конорезов».

Был холодный и светлый день.

Я болтался во дворе и поджидал Ваську. Мы с ним каждый день носили в мастерские завтрак отцам. В руках у меня был красный узелок с хлебом, салом и несколькими кусками сахара.

Васька не шел. Уже в депо гудок прогудел, а мы еще не выбрались. Я подошел к Васькиной квартире и посту­чал.

– Сейчас! – крикнул Васька и выскочил с зеленым маленьким сундучком в руках. Васька всегда носил в нем отцу завтрак.

– Что ты, как мямля какая, возишься? Вечно тебя ждать приходится, – сказал я Ваське. – Шевелись скорее! Опоздаем!

Васька промолчал. Мы побежали бегом через станцию, мимо железнодорожной больницы. Навстречу нам по шос­се галопом пронеслось человек пятнадцать верховых. Направлялись они к станции.

– Куда их понесло чертей? – тихо сказал Васька.

Мы посмотрели им вслед и перебежали на ту сторону железнодорожного полотна к депо.

Тяжело захлопнулась за нами плотная большая дверь вагонных мастерских.

Все рабочие сидели у своих станков и ящиков с ин­струментами и ели.

Мы прошли по узкой дорожке в конец мастерской, к большому окну с решеткой.

Там возле слесарных тисков стоял Илья Федорович. Напротив него сидели на ящиках Леонтий Лаврентьевич и мой отец.