JК
Юнармия :: Мирошниченко Григорий Ильич
Страница: 128 из 206 – И Васька ухватился за Сенькины штаны.
– Да отстань ты! – толкнул его Сенька.
– Так, – усмехнувшись, сказал Порфирий. – Ну, докладывай, где ты побывал?
– На фронте.
– Во как! На фронте! Ну, садись, рассказывай нам, как там товарищи справляются.
– Ой и тяжело нашим, товарищ красноармеец, ой и тяжело! Снарядов никаких нет. В «Победу» последние четыре влепили. Саббутин – командир батареи – говорил: больше двух ни за что нельзя на нее тратить, а то, мол, запасов нет. Ну, а командир взвода не удержался. «На удар, – кричит, – трубка ноль!» Отчаянный парень! Да снаряды – это еще не все… А вот тиф там… Сыпняк. Больные в окопах лежат, на станциях вповалку валяются, в вагонах, кругом…
– А нам чего же ты про тиф не рассказывал? – спросил Васька.
– Не мешай, Васька, не суйся, – толкнул его Андрей.
– Народу видимо-невидимо помирает… – сказал Сенька, промолчав. – В прошлый вторник человек сорок хоронили. Я тоже ходил копать братскую. Страшно! Теперь отступать решили. Говорят, за Куму-реку отступят. Держаться нечем. Снаряды доставать неоткуда. А главное, сыпняк косит людей…
Я слушал Сеньку и думал: как же так? Сколько красноармейцев было. Ведь сам же я видел, когда эшелоны отправляли… И теплушки набиты были, и на лошадях, и на автомобилях ехали, и пешие шли… А он говорит – людей нет.
И мне представилось вдруг, что там, за семафором, в стороне Курсавки, одни мертвецы лежат.
– Да отстань ты! – толкнул его Сенька.
– Так, – усмехнувшись, сказал Порфирий. – Ну, докладывай, где ты побывал?
– На фронте.
– Во как! На фронте! Ну, садись, рассказывай нам, как там товарищи справляются.
– Ой и тяжело нашим, товарищ красноармеец, ой и тяжело! Снарядов никаких нет. В «Победу» последние четыре влепили. Саббутин – командир батареи – говорил: больше двух ни за что нельзя на нее тратить, а то, мол, запасов нет. Ну, а командир взвода не удержался. «На удар, – кричит, – трубка ноль!» Отчаянный парень! Да снаряды – это еще не все… А вот тиф там… Сыпняк. Больные в окопах лежат, на станциях вповалку валяются, в вагонах, кругом…
– А нам чего же ты про тиф не рассказывал? – спросил Васька.
– Не мешай, Васька, не суйся, – толкнул его Андрей.
– Народу видимо-невидимо помирает… – сказал Сенька, промолчав. – В прошлый вторник человек сорок хоронили. Я тоже ходил копать братскую. Страшно! Теперь отступать решили. Говорят, за Куму-реку отступят. Держаться нечем. Снаряды доставать неоткуда. А главное, сыпняк косит людей…
Я слушал Сеньку и думал: как же так? Сколько красноармейцев было. Ведь сам же я видел, когда эшелоны отправляли… И теплушки набиты были, и на лошадях, и на автомобилях ехали, и пешие шли… А он говорит – людей нет.
И мне представилось вдруг, что там, за семафором, в стороне Курсавки, одни мертвецы лежат.