Юнармия   ::   Мирошниченко Григорий Ильич

– Сторожим, – сказал Васька. – Как бы какой офицер не забрел.

– Ну-ну, смотри в оба.

Леонтий Лаврентьевич похлопал Ваську по спине и по­шел в комнату. В комнате громко заговорили, – видно, обрадовались гостю. Потом все опять стало тихо.

Мы с Васькой сидели на крыльце и разглядывали небо: слева – темные тучки, справа – звезды. Было очень скуч­но. Васька сопел и ерзал на ступеньке.

– Знаешь, Васька, – сказал я, – ты немного покара­уль, а я слушать буду. Нечего вдвоем тут сидеть.

– Нет, ты лучше посиди, а я послушаю, – сказал Васька.

– Нет, это неправильно, – сказал я. – Квартира ваша, ты и должен ее караулить…

Ваське нечего было ответить. Он остался на крыльце, а я присел на корточках перед дверью и прилип к замочной скважине.

Говорил Леонтий Лаврентьевич:

– Тебя никто вешать не собирается, Андрей Игна­тьевич. Ты дорогу большевикам не чинил. А меня вот каж­дый день к коменданту тянут: как да чего, да кто с крас­ными ушел? И в депо тоже покоя нет. Над каждым рабо­чим казак с плеткой стоит. Разве это жизнь? Ну, доведись им отступать, я им всю дорогу перековыряю.

– Перековыряешь! – жалобно говорил Чиканов. – Они тебя живьем из рук не выпустят. Ты и не пикнешь. Видал вон, говорят, в станице качели какие поставлены?..

– Не пугай, – оборвал его Илья Федорович. – Не все такие пугливые, как ты. Вот смотри, перед тобой человек сидит. Большевик, от красноармейской части отстал. Его за каждым углом смерть поджидает.