Юнкера   ::   Куприн Александр Иванович

Конечно, эта ласка и "жаль" относилась большей частью к юнкерам первой роты, которые оказывались и ростом поприметнее и наружностью покраше. Но командир ее Алкалаев почему-то вознегодовал и вскипел. Неизвестно, что нашел он предосудительного в свободном ласковом обращении веселых юнкеров и развязных крестьянок на открытом воздухе, под пылающим небом: нарушение ли какого-нибудь параграфа военного устава, или порчу моральных устоев? Но он защетинился и забубнил:

- Сейчас же по местам, юнкера. К винтовкам. Стоять вольно, рядов не разравнивать!

- Таратов, чему вы смеетесь? Лишнее дневальство!

Фельдфебель, запишите! Потом он накинулся было на ошалевших крестьянок.

- Чего вы тут столпились? Чего не видали? Это вам не балаган. Идите по своим делам, а в чужие дела нечего вам соваться. Ну, живо, кыш-кыш-кыш!

Но тут сразу взъерепенилась крепкая, красивая, румянная сквозь веснушки, языкатая бабенка:

- А тебе что нужно?! Ты нам что за генерал? Тоже кышкает на нас, как на кур! Ишь ты, хухрик несчастный! - И пошла, и пошла... до тех пор, пока Алкалаев не обратился в позорное бегство. Но все-таки метче и ловче словечка, чем хухрик, она в своем обширном словаре не нашла. Может быть, она вдохновенно родила его тут же на месте столкновения?

"И в самом деле, - думал иногда Александров, глядя на случайно проходившего Калагеоргия.